Я тоже состою из одних ошибок.

- Что ты можешь о себе рассказать?
- Ну, я в запое уже 2 года, половину этого времени я не работаю, а когда устраиваюсь, произвожу хорошее впечатление, неплохо работаю, а потом просто увольняюсь. Чтобы продолжить свой запой.
- Интересная у тебя жизнь.
- Только в те моменты, когда я просыпаюсь утром и не могу вспомнить последние дня три.

Нужно всегда говорить людям правду о себе, что бы они могли убежать пока ты их не затянул в свое болото.

Не забудь позвонить своим близким.
«Как день?» «Какая у тебя там погода?» «Какой сегодня заваришь чай?».
Вокруг много забот. Не звонишь, не пишешь - да просто закрутился, нет-нет не забыл.

Если б ты знал, что тот день для звонка был последним, то обязательно бы позвонил.

Плановый поход к кардиологу выдался удачным, мои проблемы с сердцем прогрессируют. Посоветовал отказаться от вредных привычек и подумать о своем будущем. Подумал и решил взять пару пачек сигарет с инфарктом и вискаря на вечер.

Люблю такую дорогу, когда из окна виднеются горы, когда щуришься от солнца или вдыхаешь запах моря.
Люблю такую дорогу, когда сделав музыку по громче, едешь с друзьями и орешь во все горло песни, которые никогда не покинут топ-чарт твоего детства.
Люблю такую дорогу, когда уставший после базы, включив музыку в ушах, просто закрываешь глаза и просыпаешься у дома.
Люблю такую дорогу, когда свесив ноги читаешь книгу, покачиваясь на верхней полке украинского плацкарта.
Люблю такую дорогу, когда летишь обратно после отпуска, пересматриваешь фотографии и улыбаешься, как дурак.
Люблю такую дорогу, когда едешь на встречу к кому-то важному, выстраиваешь в голове картинки предстоящей встречи и предвкушаешь что-то неподдельно клевое.
Люблю такую дорогу, когда есть время подумать, никуда не бежать, не торопиться, потягивая холодный латте, просто наблюдать, как пейзажи меняются один за другим и думать о чем то своём, запредельно тайном.

холодное дерево с лопнувшей краской больно впивается в обгоревшую кожу. ватные ноги цепляются за землю, пытаясь оттолкнуться, но слишком низкая и неудобная качель не дает возможности набрать высоту. пальцами мну рукава толстовки, натягиваю ее на замерзшие колени и постоянно - без конца - тру лицо.

у них играет трек примерно 2012 года, под который они забавно танцуют что-то, отдаленно напоминающее их былые пляски в летнем лагере. они зовут меня, машут руками и пьяно смеются, сжимая друг друга в объятиях. а я не хочу здесь быть

/«вчера в 11:20 Н. скончалась, кто хочет проститься…» - телефон не выпал из рук, улыбка не слезла с лица, забавные разговоры и смех не кончились. блокировка экрана. закрытые глаза. забытье до самой ночи/

- нашел медведицу?

садится рядом и лишь изредка говорит что-то о звездах. туманным, заплывшим взглядом вожу по небу. высчитываю, на какой из планет или крохотных жемчужин ты сейчас. улыбаешься, щуря зеленоватые глаза, и смеешься, морща проколотый нос. у тебя коллекция шапок и забавные волосы, я помню.

- костлявая не спрашивает разрешения. она просто приходит и забирает

а если тебя никто не отпускал?

я очень люблю непростых простых людей.
а вот простых непростых не люблю.

Мне бы напиться до полураспада, писать, представляя себя Достоевским или Хэмингуэем, опять писать, а на утро, хватаясь за голову, редактировать.

Я ничто. И это - не всего лишь громкие слова, я действительно чувствую, осознаю, ощущаю, понимаю и принимаю, что я - ничто. Но при этом я делаю все, что в моих силах, чтобы наслаждаться своей убогенькой жизнью, потому что это МОЯ убогенькая жизнь и я ее, так и быть, люблю, чувствую, осознаю, ощущаю, понимаю и принимаю.

Очень скоро начнется моя любимая жесть: дожливая осень, носки между двух батарей, учебники по химии, черный чай, романтическое кино, меланхолия, плохие строчки, что берутся из ниоткуда, новые и старые друзья.
Это было отличное лето, но в осени, вот такой осени, есть свое очарование.
Жду с нетерпением.

Мир смешной. Чудесные люди и невероятные чувства сыплются на меня как из дырявого мешка, только успевай ловить - все экспириенсы, все мимолетные любови, все эти прогулки с остановившимся сердцем.
Я не успеваю и не могу работать, могу только впитывать, как губка, счастье, которое меня окружило (и кажется, скоро уже переполнюсь). И ничто не может пробить эту стену искрящегося стекла, которой я отгородилась от тех, кто больше не любим.